Shine on, just shine on
Close your eyes and they'll all be gone
They can scream and shout
That they've been sold out
But it paid for the cloud
Просто очередной бар на окраине города, где вероятность встретить кого-то знакомых равно нулю.
Просто непреодолимое желание напиться и забыться. Просто, надоело. Просто ей хотелось побыть одной и немного подумать.
Ребекка выбирается из машины и какое-то время просто смотрит на здание перед собой, склонив голову. В конце концов, для себя решив, что сойдет, щелкает сигнализацией и плавно двигается к выходу. Ее аккуратный нос чуть сморщивается от дикой смеси запахов, но вскоре она привыкает и фильтрует особо неприятные запахи. На ней короткое черное платье, волосы распущены и свободно лежат на плечах мягкими волнами, в руках сумочка с деньгами, а в глазах пустота. Она двигается на автомате, обходя людей, избегая прямого контакта с их кожей, и направляясь к столикам. Она ловит на себе жадные взгляды мужчин, но не обращает на них внимания. И хотя в их взглядах без труда читается откровенная похоть и желание ее раздеть, они не рискуют к ней приближаться. Ребекка улыбается. Им страшно. Они и понятия не имею, кто она, но подсознание велит им держаться подальше от на вид безобидной и красивой блондинки. Хищники созданы, чтобы привлекать. Если бы Ребекка хотела, они бы все были мертвы. Но на их счастье, она не голодна. На их счастье, ей надо держать свою сущность в тайне. Им еще понадобится этот город.

Почти все уже заняты, но вскоре она замечает в углу, около окна столик, занятый только одной девушкой. По ней не скажешь, что она кого-то ждет. Возможно, она также одинока, как и Майклсон. И Бекка понимает, что не хочет провести этот вечер наедине с бутылкой и своими гнетущими мыслями. Называйте это синдромом попутчика.
Ребекка приближается к ней и уже более внимательно ее рассматривает. Невысокая, симпатичная, даже можно сказать красивая.
На вид ее возраста, может чуть старше, с красивыми черными волосами и невероятными глазами. Ребекка улыбается и стучит по столешнице ногтями, привлекая к себе внимание.
Не против, если я присоединюсь? — на ее губах улыбка, почти искренняя и добродушная, когда девушка поднимает на нее глаза. — Все остальные столики уже заняты, а в качестве компенсации я могу угостить тебя чем-нибудь, — не увидев в глазах новой знакомой ярого протеста, блондинка садится напротив нее, положив сумочку на край стола.
В помещении довольно громко играет музыка, отвлекая и действуя на тонкий и чувствительный слух вампира. Бекка чуть морщиться, но ничем более не выражает своего недовольства. Она и рада, может за музыкой удастся замаскировать гнетущие ее мысли.
Ей нельзя сейчас оставаться одной. И она не может уже больше держать в себе обиду на брата, который считает, что может вытирать об нее ноги, а после поманить рукой, а Ребекка прибежит к нему, как преданная собачка. И что самое противное, так оно и было. Блондинка слишком сильно любила своего брата и дорожила своей семьей, точнее тем, что от нее осталось.
Родители мертвы. Финн, Кол, Хенрик - мертвы. У нее остались только Клаус и Элайджа. И больше никого, кому она была бы дорога.
Она вновь поднимает глаза на свою новую знакомую и понимает, что не знает ее имени и сама забыла представиться.
Ребекка, — смеясь, указывает на себя.
К ним подходит официант, принять заказ. Бекка вопросительно смотрит на брюнетку напротив, предлагая ей право первой сделать заказ.

This love will set you free from thoughts of yesterday
Now death has come to claim your Beautiful Remains
I'll strike the match to set you off, and watch you glisten
Our loves in time a single loss, from words I've written

Время теряет свой смысл, когда ты бессмертен.
Ребекке за свою жизнь довелось видеть многое: рассветы и закаты нескольких цивилизаций. Она заметила закономерность - время движется по спирали. И события вековой данности повторяются через какой-то промежуток времени, меняются лишь люди и технологии. Вампирам не так трудно влиться в каждую эпоху. Больше всего Бекка любила эпоху Ренессанса. Эти платья, танцы. Рассвет людской культуры.
Панем напоминал ей Италию средних веков и одновременно древнюю Грецию. Не так сложно влиться в сливки общества, если ты красив, у тебя много золота и плюс ко всему, ты умеешь внушать. Это был один из тех редких случаев, когда у братьев и сестры не возникало разногласий. Им новый мир тоже нравился. Нельзя сказать, что в вампирах не осталось ни капли человеческого, просто просыпались древние, как мир, инстинкты. Они вписались в новый мир. А что касается проблемы питания, то некоторые люди на что только не пойдут ради вечной молодости, которой им, конечно, не видать. Майклсонов устраивало, что они единственные вампиры в мире. Может быть где-то еще остались представители их расы, но они предпочитали прятаться и терпеливо ждать, когда люди уничтожат себя в очередной раз, чтобы потом выйти из тени и править. Терпения не занимать, если в твоем распоряжении все время мира.

Они видели зарождение Панема. Они участвовали в его строительстве, представляясь известной в те времена семьей. Они охотно давали деньги и их любили. Периодически они исчезали, а после вновь появлялись, представляясь потомками себя же. Они смеялись за спинами наивных жителей Капитолия. Они видели все игры. Все 74 Игры. В каждой игре у них были любимчики, которым они помогали изо всех сил. Иногда они становились их Победителями. Но все же, это казалось Ребекке нечестным. Почему платить за грехи отцов должны дети? Почему они не могли выбирать трибутов из более взрослых, скажем от восемнадцати до двадцати пяти лет, тогда и Игры станут более зрелищными. Трибуты будут биться за свои жизни с большим усердием. И прикладывать больше сил. Когда выбирали способ наказания Дистриктам, они были против, и Ребекка уверена, что все тогда думали о младшем брате, о Хенрике, так рано их покинувшем, но не смогли тогда ничего изменить. Решение было принято.
Голодным Играм быть.
Пришлось смириться.
Но в 75 раз, Ребекка поняла, что не может просто так смотреть.
Это было нечестно. Заставить их вернуться на Арену, когда они с облегчением подумали, что кошмар позади. Когда они пытались вернуться к нормальной жизни. Возможно поэтому, Бекка и промолчала про надвигающееся восстание. Они знали про него, конечно. И поддерживали. Продолжая играть свои роли.
Тур победителей традиционно заканчивается в особняка Президента.
Как же Ребекка его ненавидела. И он отвечал ей тем же. Он подозревал ее и братьев в чем-то темном, но у него не было доказательств. Блондинка подняла бокал в его сторону и чуть наклонила голову в знак уважения. Наигранно, конечно. После чего развернулась на каблуках и потерялась в разноцветной толпе капитолийцев. Ей было тесно. Она нашла себе место чуть в стороне от шума и толпы, скрывая от зорких глаз прочих раскидистым кустом. Она видела, как прибывали победители. И вот наконец, прибыли Двенадцатые. Те, кто наделали очень много шума. Ребекка улыбается, когда встречается глазами с Китнисс. Мало кто знает, но она ставила на нее. Бекка много что хотела бы сказать Эвердин, но та окружена ее командой, а сама Ребекка привлекает слишком много внимания.
Она поднимает бокал, делает глоток, а после разворачивается и подходит к столам, равнодушно скользя взглядом по кушаньям. Она холодна к человеческой еде, но что просто делает вид, что выбирает. До ее слуха доносятся чьи-то торопливые шаги. Она улыбается едва заметно и ждет, когда девушка к ней приблизится.
С ума можно сойти, правда? Столько всего... Такое разнообразие... Потрясающая растрата, — ни к кому особо не обращаясь, рассуждает блондинка, а последние слова она произносит едва слышно, только для ушей Эвердин.